12 марта 1917 г. (25 марта по новому стилю):

Харьковские большевики начали легальную вербовку агитаторов. Объявление гласило: «Товарищей, могущих обслуживать партию в качестве агитаторов и пропагандистов, просят собраться в воскресенье 12 маррта к 9 часам утра на Вознесенскую ул., 1″.

В России отменена смертная казнь.

25 марта 1918 г.:

Состоялись бурные дебаты по вопросу об эвакуации в Харьковском Совете. Мощный штурм пришлось выдержать главе правительства Донецкой республики Артему-Сергееву.

Протокол заседания Харьковского Совета от 25 марта 1918 г.

На пленуме Харьковского Совета объявлено, что в одной из местных типографий торгово-промышленными служащими печатается листовка с призывами свергать советскую власть. На что глава Совнаркома Донецкой республики Артем-Сергеев заявил: «Если в этом направлении будет хоть что-нибудь сделано, виновные будут расстреляны». Правда, тут же представители торговых служащих опровергли данную информацию и открестились от антисоветских призывов.

В ряды 3-й советской армии под командованием Муравьева влился рабочий отряд, сформированный в Попасной.

На митинге рабочих завода ВЭК, который считался оплотом большевиков в Харькове, принята антибольшевистская по своей сути резолюция, протестующая против эвакуации предприятий и материальных ценностей. Резолюция гласила: «Мы принципиально соглашаемся на вывоз ценных материалов, но если все-таки материалы вывезут все и работать будет нечем, то ясно, что рабочие обречены на безработицу и на голодную смерть. Сегодня же была прочитана официальная бумага на имя комиссара Киркеща с приказанием немедленно вывезти все материалы. Эта бумага произвела на рабочих сильное впечатление. И теперь рабочие требуют у своих представителей в Совете удовлетворяющих объяснений».

Большевики Никитовских ртутных рудников «Ауэрбаха и Ко» после обсуждения вопроса о «надвигающейся грозной туче мирового империализма на федеративную Российскую Республику», приняли резолюцию против попыток германского империализма «восстановить полицейский и жандармский порядок на Украине и в Донецкой республике».

Собрание большевиков Екатеринослава приняло постановление: «Все члены партии входят в боевой отряд Коммунистической партии».

Представители властей ДКР получили письмо с угрозами в свой адрес, подписанное представителями партии «Не горюй». Авторы письма утверждали, что в их грозной партии насчитывается 80 человек.

Примерно в этот день на коменданта Харькова Павла Кина было совершено покушение. Местная «Шарлотта Корде» была вовремя задержана. Самое поразительное, что Кин, лично допросив ее, …отпустил на все четыре стороны!

Шайка бандитов из четырех человек (один из них был в матросской форме) совершила налет на столовую »Алаверди» по Москалевской улице Харькова. На их беду, денег в кассе не оказалось. Тогда налетчики не погнушались забрать окорок, ветчину, хлеб и несколько палок колбасы. Через несколько часов грабители были арестованы. У сытых бандитов были изъяты 3 винтовки, наган, граната и сабля.

Президиум Совета Макеевского горного района послал телеграмму в наркомат юстиции Донецкой республики с просьбой прислать в Макеевку «сведущее лицо с юридическим образованием для местного Народного суда».

Немецкие войска заняли Кременчуг.

Немецкий генерал Вильгельм Гренер, начальник штаба группы армий «Киев», записал в своем дневнике: «У меня были его превосходительство фон Линдеквист… и пастор Винклер, глава доверительного совета немецких колонистов Причерноморья. Они собираются развернуть среди немецких колонистов в Южной России пропаганду в пользу создания в Причерноморье и в Крыму (там с помощью татар) немецкого государственного образования, которое бы пребывало под защитой Империи. В его состав должны бы войти также Херсон и, возможно, Одесса». Как видим, между собой немцы ни о какой Украине речи не вели. Херсон и Одессу они зачислили в будущее немецкое государство, а разговоры вели все равно о Южной России.

Генерал Гренер в 1917 году

12 марта 1896 г. (24 марта по новому стилю):

В Петинском районе Харькова, в маленьком домике Петинского тупика под номером 13 родился Алексей Илларионович Селявкин, ставший впоследствии командиром броневого отряда Донецкой республики и одним из создателей бронетанковых войск СССР. Именно благодаря броневому отряду Селявкина нарком финансов Донецкой республики В. Межлаук смог вывести значительные ценности из Харькова, спасая их от наступавших немцев.

Алексей Селявкин

11 марта 1917 г. (24 марта по новому стилю):

В Харьковском медицинском корпусе (ул. Сумская, 41) состоялось общее собрание местных большевиков, на котором заслушивался отчет комитета РСДРП(б). Можно себе представить, сколько всего членов большевистской партии было на тот момент в Харькове, если организаторы собрания намеревались всех их собрать в одном помещении!

24 марта 1918 г.:

В «Известиях Юга» опубликована статья «Ц.И.К. Украины, Донецкая Республика и левые с.-р.» Статья была подготовлена наркомами Донецкой республики Васильченко, Жаковым и Филовым, в ней содержалась критика скомпрометировавшей себя Цикуки и намерений включить ДКР в состав советской Украины. Эта статья, по сути, послужила началом правительственного кризиса в ДКР.

Совет народных комиссаров Донецкой республики своим декретом № 7 восстановил 7-процентный чрезвычайный налог в связи с военными нуждами. 

Глава правительства Донецкой республики Артем-Сергеев в ходе 6-часовой дискуссии на конференции фабрично-заводских комитетов выдержал мощный прессинг, организованный против него меньшевиками по поводу панических слухов об эвакуации предприятий ДКР.  И вновь подтвердил, что является блестящим оратором! Конференция изначально была настроена против большевиков и Артема. Однако его речи склонили чашу весов в его пользу. В итоге 69 голосами при 31 воздержавшемся была принята резолюция следующего содержания:

«1. Обратиться к комиссарам Донецкой и Криворожской Республики с предложением бесцеремонно призвать буржуазию к рытью окопов. 2. Производить по мере возможности эвакуацию тех материалов и фабрикатов, которые могут быть полезны в военном отношении германо-гайдамацким бандам. 3. Планы эвакуации и их исполнение должна произвести организованная при Чрезвычайном штабе эвакуационная комиссия. 4. Эвакуационная комиссия должна знать о количестве эвакуируемых и остающихся в Харькове рабочих. 5. Обратиться к комиссарам Донецкой и Криворожской Республики с просьбой по мере возможности снабжать остающихся в Харькове рабочих финансами и продовольствием». Хочется заметить, что никогда затем эвакуация Харькова (ни при деникинцах, ни при петлюровцах, ни при Советах) не сопровождалась столь демократическим путем!

Агитационный отдел военного наркомата Донецкой республики распространил воззвание «Грозный час настал!». В нем провозглашалось: «В момент окончательного разгрома контрреволюции внутри страны, отчаявшаяся в победе, Российская буржуазия, заключив союз с международным империализмом, угрожает потопить в крови рабочих завоевания октябрьских дней. Тяжелый меч германских насильников, приставленный к горлу Русской Революции, заставил Рабоче-Крестьянское Правительство Российской Федеративной Социалистической Республики заключить неслыханно тяжкий и унизительный мир. Теперь гайдамацко-немецкие банды в своем разбойничьем шествии стремятся раздавить нашу молодую, густо насыщенную пролетариатом, Донецкую Республику. Товарищи Рабочие, Солдаты и Крестьяне! Вы свергли иго Корниловых, Керенских, Дутовых: покажите же бандам германских наемников всю силу отпора революционного пролетариата»…

По сообщению Антонова-Овсеенко, 24 марта 1918 г. в Сумах был подавлен «белогвардейский мятеж». Правда, что подразумевал главковерх под этим, не совсем понятно. Вполне вероятно, что Антонов имел в виду сообщение наркома Донецкой республики И. Кожевникова, обнародованное как раз в этот день. Нарком сообщал, что им послан отряд на подмогу главе Ахтырского Совета, который сигнализировал о наличии в городе «белой гвардии», во главе которых стояли «офицеры расформированных полков» и которые грозили разгромом… Ахтырского водочного завода!

В Лебедине состоялся массовый митинг, организованный Харьковским партизанским отрядом с участием наркома Донецкой республики И. Кожевниковым. Прямо тут же, на многолюдном митинге, началась запись в партизанские отряды. Такие были понятия о «конспирации» и работе в тылу во времена гражданской войны!

На фронт для участия в боевых действиях выехал комиссар юстиции Харькова Иван Межлаук, родной брат наркома финансов Донецкой республики Валерия Межлаука.

Иван Межлаук

1-й Харьковский пролетарский полк рабочих ХПЗ затребовал у властей Донецкой республики 600 винтовок, 2 пулета «Максим», пулеметы «Льюис» и «Кольт», а также 7 пудов… револьверов «Наган»! Сомнительно, что наганы в ДКР выдавались на вес!

В здании Харьковской Городской думы на Николаевской площади (ныне - пл. Конституции) состоялся митинг почтово-телеграфных служащих на тему «Война, мир и мировая революция». Главным докладчиком был нарком труда Донецкой республики Борис Магидов. Вход на митинг стоил 25 копеек с носа.

Харьковские правоохранители в поисках оружия провели масштабный обыск всего 4-этажного дома на ул. Пушкинской, 65. В ходе обыска изъяты три нагана, 2 пуда сахара, 10-рублевая золотая монета и один золотой французский луидор. Владелица луидора попросила оставить его «как память об окончании французского университета».

Харьковская либеральная газета «Возрождение» опубликовала статью «Что же делать?», которая гласила: «Сломлена военная мощь России. Убит дух защиты родины. Повержена и растоптана деятельная любовь к отчизне… И не иноземный враг так разгромил Россию. Нет! Более всего сама себя победила… Да, виновны. И великое искупление нам нужно. И оно дано нам в иноземном нашествии».

После долгих просьб наркомата по иностранным делам советской России правительство Германии, наконец, сподобилось ответить о границах своего наступления на Юге России. В специальной ноте Берлин сообщал, что пределы оккупируемой Украины определяются «согласно заявлениям украинской делегации во время мирных переговоров в Бресте». Что вызвало недоумение со стороны Москвы.

24 марта 1921 г.:

Во всероссийской газете «Горняк» опубликована статья Артема-Сергеева «Больше места беспартийным». Из заголовка понятно содержание статьи.

10 марта 1906 г. (23 марта по новому стилю):

Судебный следователь Харьковского окружного суда Линицкий отправил запрос начальнику Харьковскогоо губернского жандармского управления по поводу успехов с поимкой неуловимого революционера Артема: «Не установлена ли у вас личность называвшего себя Артемом Тимофеевым, действовавшего в конце 1905 г. в губернской земской больнице и на паровозостроительном заводе?»

10 марта 1910 г. (23 марта по новому стилю):

Будущий лидер Донецкой республики Федор Артем-Сергеев отправил письмо своей подруге Е. Ивашкевич из Иркутской тюрьмы, в которой революционер ожидал пересылки на место своей ссылки. Самое любопытное – это то, что Артем считал ссылку освобождением после длительных тюремных скитаний. Он писал: «Я до сих пор не могу примириться с мыслью, что я буду на воле: отвык».

В письме Артем подробно описывает свой быт: «Режим для пересыльных мало отличается от прочих. Только и разница, что спят и на нарах, и под нарами, и просто в проходе на полу. Прогулка не всегда и больше 25 минут в день. Шум, гам, паразиты и проч. атрибуты пересылок… У нас стоят морозы, утром больше 20 градусов. Не юг. Но не чувствуем себя плохо».

23 марта 1918 г.:

В ночь на 23 марта боевая дружина Сановича совершила серию обысков на Гимназической (ныне – Красношкольной) набережной, Петинской (ныне – Плехановской) улице и в гостинице «Швейцария». В результате этих обысков, сопровждавшихся перестрелками, была практически полностью ликвидирована грозная банда Ивана Бондаренко, терроризировавшая местных обывателей на протяжении длительного времени. Во всяком случае, по свидетельству сожительницы Левы Рознеблюма, правой руки Бондаренко, оставшиеся в живых бандиты после этой ночи решили покинуть столицу ДКР «ввиду невозможности из-за отряда Сановича «работать» в Харькове».

В районе Павловской площади Харькова (ныне – пл. Розы Люксембург) состоялась вооруженная стычка правоохранительных органов Донецкой республики с разнузданными «червонными казаками». Несколько из них вновь были задержаны милицией за пьяный дебош, после чего казаки пошли на штурм здания уголовного комиссариата. Однако на этот раз (в отличие от предыдущего дня) правоохранители и прибывшие им на подмогу красноармейцы оказались готовы к встрече. Казаки, выстроившись цепью, пошли на штурм здания со стороны Павловской площади. Вот как описывает события местная пресса: «Заметив залегших в канаве солдат партизанского отряда, казаки шагах в пятидесяти от них открыли по партизанам беглый и частый огонь из винтовок. Партизаны отвечали. Всего с обеих сторон было сделано до 100 выстрелов». Перестрелка длилась до получаса. В результате один казак погиб, восемь арестованы. Остальные разбежались при прибытии броневика «Коршун», на котором лично прибыл комендант Харькова Павел Кин, и боевой дружины Сановича. Сражение могло превратиться  в бойню, когда один из задержанных казаков бросил гранату. Но все обошлось, так как казак… забыл выдернуть чеку!

Нарком Донецкой республики по делам управления С. Васильченко направил в Луганск местному Совету письмо, в котором напоминал, что руководство ДКР по-прежнему ждет средства, полученные луганчанами от местных капиталистов. Васильченко писал: «Вы должны принять во внимание, товарищи, что расходы нам приходится вести в областном масштабе, нам нужно было смещать комиссаров, разоружать отряды, даже посылать наши отряды для обезоружения тех диких группок вооруженных людей, которые дезорганизовали Советскую работу. В то же время мы ведем и такие расходы, как содержание педагогического персонала во всей области и т. д. Между тем, поступление необходимых средств от местных Советов задерживается. Еще раз настойчиво предлагаю Вам, товарищи, поспешить со взносом наложенной суммы». Мне удалось обнаружить копию данного письма в архивах:

В Екатеринославе создан Чрезвычайный штаб по обороне. Информсообщение гласило: «Чрезвычайному штабу в составе тт. Аверина, Волкова, Каверина и Васильева поручается: организация обороны Екатеринослава против наступающих белогвардейцев, борьба с контрреволюцией и всякого рода грабителями и хулиганами».

Нарком Донецкой республики И. Кожевников обнародовал в прессе душераздирающую историю о «геройском» переходе некоего галицкого драгунского полка австро-германской гренадерской дивизии. Полк шел на службу Раде, которая обещала выплачивать солдатам по 300 рублей в месяц. Что не помешало «драгунам», дойдя до Киева, обойти его стороной, разоружив фронтовую охрану, перейти линию фронта в районе Бахмач-Гомель и… торжественно сдаться красноармейским отрядам Сиверса. В дороге полк потерял всего лишь одну повозку. Уж не в честь ли этих «сечевых стрельцов» нынешние киевские власти собираются назвать улицу, носящую имя лидера Донецкой республики Артема-Сергеева?

Состоялось собрание Юзовской организации РКП(б). Цитата из протокола: «Болотский указал, что одним из наших лозунгов есть «Вооружение рабочих» и, кроме того, ввиду могущей быть опасности нам необходимо вооружиться и в первую очередь вооружить членов нашей партии. Решено заняться обучением стрельбы при содействии Центроштаба, не выдвавая на руки оружия, заниматься при клубе».

Общее собрание рабочих железнодорожного цеха Брянского завода в Екатеринославе (позже – Днепропетровский металлургический завод) одообрило резолюцию, предложенную большевиками: «Заслушав доклад… о нашествии австро-германских и гайдамацких банд, которые покушаются на нашу свободу, добытую нашей кровью, постановили: мы, мастеровые и рабочие железнодорожного цеха, будем поддерживать власть Советов… не щадя своих сил, до последней капли крови».

Решением ЮОСНХ, хозяйственного органа управления Донецкой республики, ликвидирована государственная металлургическая монополия «Югомета», штаб которой находился в Екатеринославе.

По предложению ЮОСНХ совещание представителей рудничных и заводских организаций Горловско-Щербиновского района учредило районный Совет народного хозяйства, объединивший донецкие шахты и предприятия. В принятом положении говорилось: «Горловско-Щербиновский районный Совет народного хозяйства как местное учреждение по организации и регулированию производства работает в тесной связи с Южным областным советом народного хозяйства и руководствуется его общими планами и инструкциями».

Власти Харькова попытались ввести цензуру в кино. Правда, технические возможности цензоров не позволяли устраивать предварительный просмотр фильмов, а потому комиссар Харьковского Совета по делам печати Николай Мазанов ограничился следующим постановлением: «Настоящим предлагаю заведывающим кинематографов, театров и т. п. зрелищ доставлять для просмотра в комиссариат по делам печати копии всех выставляемых для демонстрирования публики плакатов и рисунков». Тем «цензура» и ограничилась.

Тот же Н. Мазанов в тот же день обнародовал постановление о наложении штрафа на владельца книжного магазина «Посредник» (Московская ул., 29) А. Фомин, который был наказан за… спекуляцию печатными изданиями.

Провозглашено создание Донской Советской республики.

В Больших Сорочинцах петлюровцы расстреляли авантюриста Евгения Нероновича, который за один год умудрился побывать членом Центральной Рады и военным министром правительства советской Украины.

23 марта 1919 г.:

Артем-Сергеев избран кандидатом в члены ЦК РКП(б).

Под руководством Артема-Сергеева в Славянске состоялся Донецкий губернский съезд Советов, который вновь поставил вопрос об «экономическом единстве региона». Резолюция съезда гласила: «Донецкий бассейн, который является сложным, грандиозным производственным механизмом, распыленный по разным губерниям, …должен быть выделен и объявлен в тех геологических пределах, который формируют его производственное единство». Таким образом, идея возрождения административно обособленного и единого Донецкого бассейна продолжала жить, несмотря на активные и довольно жесткие попытки Москвы вынудить региональных лидеров отказаться от нее.

9 марта 1902 г. (22 марта по новому стилю):

Российский Департамент полиции определил наказание, которые должны были понести 668 студентов, обвиненных в причастности к студенческим митингам 9-12 февраля в Москве. 567 из них, по мнению полиции, должны были быть подвергнуты тюремному заключению сроком от 3 до 6 месяцев. В этом списке значился Федор Сергеев – будущий революционер Артем, ставший основателем Донецкой республики.

9 марта 1906 г. (22 марта по новому стилю):

Подпольщики Харькова отправили своему руководству в Петербург просьбу поскорее прислать им на усиление Артема. Письмо за подписью «Вадим» было написано химическим карандашом и гласило: «Передаю вам просьбу товарищей «большинства». Они просят поскорее прислать Артема и еще кого-нибудь из «большинства» для защиты их съездовской платформы. За последние дни у нас арестовано 28 человек, преимущественно с.д. Эти аресты значительно задели комитет. С товарищеским приветом Вадим». Письмо было направлено некоей госпоже Штамм по адресу известного в Питере книжного магазина Девриена на Румянцевской площади (Васильевский остров). Но было перехвачено полицией.

Дом Девриена на Румяцевской площади, куда было направлено письмо с призывом прислать в Харьков Артема

9 марта 1907 г. (22 марта по новому стилю):

В Перми на углу Соликамской и Торговой улиц арестован Артем-Сергеев, будущий лидер Донецкой республики. За Артемом безуспешно охотилась полиция в разных регионах Российской империи. Он неоднократно уходил из-под самого носа охранки в Харькове (однажды он скрылся от нее в… могиле на кладбище, несколько раз скрывался в… сумасшедшем доме, куда боялись заходить полицейские). Накрыли Артема на встрече Пермского комитета РСДРП с представителем ЦК партии Акимом (видный деятель меньшевиков Леон Гольдман). Григорий Котов, подельник Артема, арестованный вместе с ним, вспоминал, что его приятель настолько был изнурен каждодневной необходимостью прятаться, что первыми его словами в Пермской тюрьме были: «Ну, я доволен, хоть отдохну как следует!». Котов поражался:  «Эти слова были действительно стоном уставшего тела и утомленной души. Человек настолько переутомился, что рад был и тюремному «отдыху»».

Угол Соликамской и Торговой улиц в Перми, где был арестован Артем (фото - сайта numismat.su)

9 марта 1917 г. (22 марта по новому стилю):

После длительной каторги в Ростов-на-Дону вернулся профессиональный революционер Семен Васильченко, о котором хорошо помнили в городе по его участию в событиях 1905 года и громком судебном процессе над ним. 9 марта 1917 г. он зашел в зал, в котором заседал Ростовский Совет, и был встречен овациями. Вот как описывала эту картину газета «Приазовский край»: «Все обратились к вошедшему, а члены Совета – рабочие – подняли Семена Филипповича на руки и внесли в президиум заседания, заявив: «Наш депутат!» Уже осенью Васильченко со своими соратниками Филовым и Жаковым окажутся в Харькове, где примут самое деятельное участие в формировании и руководстве Донецкой республики.

22 марта 1918 г.:

В Харькове состоялись пышные похороны Александра Света (Швеца), помощника коменданта города Павла Кина. Свет был убит накануне бандитами (см. http://kornilov.name/hronologiya-19-marta/). Одновременно хоронили матроса-пулеметчика Павла Пашкова, погибшего в бою, и его отца, который не выдержал смерть сына. В похоронах участвовала вся боевая дружина Кина-Сановича, броневик «Мститель», конная милиция, конно-партизанский отряд, боевая дружина еврейского «Бунда», пешие партизанские отряды и взвод артиллерии.

Но тем, что все правоохранительные органы были задействованы в похоронах, воспользовались разнузданные «червонные казаки», решившие освободить своего товарища, который накануне был задержан за пьяный дебош и сопротивление милиции. До 50 человек казаков с шашками, пулематами и гранатами ворвались в здание уголовного комиссариата на Университетской ул. (возле Нетеченского моста). Узнав о налете, Кин и отряды, участвовавшие в похоронах Света, моментально бросились к комиссариату. В центре Харькова едва не произошло кровавое уличное сражение. Газеты так описали данную сцену: «Завидев милицию, казаки построились в боевой порядок в ширину улицы. Впереди были установлены пулеметы. Конная милиция также рассыпалась во всю ширину улицы». Однако завидев численное превосходства отрядов Кина, начавших окружать смутьянов, казаки решили сдаться без боя, а их лидеры были арестованы комендантом. Однако на следующий день история получила свое продолжение (об этом читайте завтра)…

На станции Харьков-Товарная состоялся митинг железнодорожников, принявший меньшевистские резолюции, в которых выражался протест против эвакуации учреждений. На призыв большевика Пятковского начать эвакуацию, из толпы закричали: «Куда мы пойдем? Что мы, все харьковцы, будем делать на стороне?»

В связи с приближавшимися к Харькову боевыми действиями в столице Донецкой республики начались перебои с продуктами. Местная пресса 22 марта сообщала: «Вчера в некоторых пекарнях хлеба совсем не было. На базарах у торговок хлеба было много, но он продавался по неимоверным ценам… Хлеб кислый, плохо выпеченный, смешанный с мелом и продается по 8-9 рублей; весом 5-6 фунтов»:

21 марта 1918 г.:

При Чрезвычайном штабе Донецкой республики создана эвакуационная комиссия, которую лично возглавил глава правительства ДКР Артем-Сергеев.

Совет народных комиссаров Донецкой республики за подписями наркомов Васильченко и Жакова публично уведомили о продолжении работы реорганизованной топливной монополии «Монотоп», созданной еще Временным правительством, и обязательном выполнении ее распоряжений.

В ночь на 21 марта боевая дружина Сановича (отряд, боровшийся с бандитизмом в Харькове) была вызвана некой женщиной, которая сообщила, что грабители «режут» на Большой Панасовской, 64 (ныне —улица Котлова). Санович со своим помощником матросом Черненко на извозчике лично поехал по вызову и попал в засаду, явно рассчитанную на встречу с ним. Черненко был убит наповал, лошадь извозчика ранена, сам Санович, вступив в перестрелку, не пострадал.

В ночь на 21 марта милиция Харькова провела тотальный обыск гостиницы «Гранд-отель» на Павловской площади (ныне – пл. Розы Люксембург). Затраченное на обыск время явно себя не оправдало – единственной «криминальной» находкой стал штык, найденный у сына владельца гостиницы, французского гражданина Боннотта.

Гостиница "Гранд-отель" в Харькове

Ночью в Харькове по адресу Тарасовский въезд, д. 2 бандитами ранен участковый милиционер В. Палацинский.

Президиум Совета Макеевского горного района постановил выдать пособия женам красногвардейцев.

ЦИК советской Украины, убегая от немцев, из Екатеринослава выехал в Таганрог. Антонов-Овсеенко, глядя на эти стремительные передвижения руководителей советской Украины по территории Донецкой республики, невольно провел параллели с совершенно иным поведением лидеров ДКР: «Если «фронт» чувствовал в эту пору рядом с собою… постоянное действенное присутствие харьковских руководящих товарищей — членов Совнаркома Кривдонбасреспублики, то нигде на фронте не виделось и не чувствовалось присутствие членов центрального советского украинского правительства. Наоборот, когда 22 марта вечером я ехал экстренно в Екатеринослав, на ст. Синельниково «скрестился» с уезжавшим из Екатеринослава в Таганрог поездом Народного секретариата, с которым выезжал и военный отдел. Тщетно я пытался задержать хоть сопровождавшую пулеметную команду»…

Антонов-Овсеенко

20 марта 1918 г.:

Совнарком Донецкой республики за подписью наркомов С. Васильченко и М. Рухимовича выпустил обращение «Рабочим, бедноте, гражданам Донецкой республики. Всем», в котором, в частности, провозглашалось: «Совет Народных Комиссаров Донецкой республики, еще раз подтверждая свою твердую готовность вести самую решительную борьбу с покушающимися на порабощение южных советских республик германско-гайдамацкими бандами насильников, призывает все революционные элементы города и области готовиться к непосредственной борьбе с этими бандами… Схваченное за горло международным империализмом Рабоче-Крестьянское Правительство Российской федеративной республики заключило мир. Мы этого сделать не можем. Мы не можем признать авантюристическую Раду властью для южных республик… Мы не можем допустить порабощения республик Украинской, Донецкой и Одесской!»

 В Юзовке (ныне – Донецк) произошел скандал, связанный с одиозным руководителем местных большевиков Яковом Залмаевым, занимавшим на тот момент пост главы Юзовского Совета. Самоличным решением Залмаев выпустил из-под стражи своего коллегу по партии Тулупова, который был арестован за участие в налете на кассу металлургического завода (в ходе налета было убито 4 милиционера и похищено до 1 млн. рублей, предназначенных для выплаты зарплаты рабочим). В результе самоуправства Залмаева глава юзовской милиции эсер Клюев повел толпу рабочих и милиционеров к зданию местного исполкома и осадил его.

Яков Залмаев

В тот же день региональный представитель ЦК РКП(б) Шулим Грузман затребовал помощи у Совнаркома Донецкой республики. Он телеграфировал в Харьков: «Юзовский совет совместно с Думой постановили вооружить милицию и разоружить Красную армию. Контрибуцию, наложенную на Юзовских капиталистов Донецким Совнаркомом, сняли в пользу Думы. Постановлено, чтобы Центроштаб выселился из Юзовки. Часть рабочих, подозреваемая [видимо, Грузман хотел написать "подстрекаемая" — Авт.] меньшевиками, эсерами и провокаторами, бросает работу. Получаются уличные эксцессы… Дело может дойти до кровопролития… Необходимо всем авторитетом советской власти сказать юзовчанам, что они зарвались«. Совнаркому ДКР и Центроштабу удалось предотвратить бунт, Залмаев сбежал и позже был арестован за мошенничество. Поразительно, но факт: в Донецке существует улица Залмаева, названная в честь этого отъявленного авантюриста! 

Центроштаб, расположенный в Юзовке, жаловался руководству Совнаркома ДКР на неразбериху с мобилизацией военных частей: «Появление в районах вербовщиков партизанских отрядов порождает различные толки и тормозит дело формирования Красной армии. Вербовщики… набирая партизанские отряды, увозят их по неизвестному Центроштабу направлению». Кстати, некоторые из этих отрядов затем и стали ядром будущего махновского движения.

Луганский комитет РКП(б) выпустил воззвание к членам партии большевиков с призывом записываться в партийный военно-разведывательный отряд.

Военно-сантитарный отдел при Чрезвычайном штабе Донецкой республики объявил набор добровольцев среди врачей для записи в Красную Армию. Набор проходил в здании бывшего Дворянского собрания.

Орган большевиков Донецкой республики «Донецкий пролетарий» впервые признал возможность оставления Харькова, написав: «Сейчас угрожает непосредственная опасность Донецкой Республике и, в частности, городу Харькову. Возможно, что при наличии превосходящих сил противника, во избежание излишнего, бесцельного кровопролития и в целях сохранения боевых сил для грядущей кровавой схватки, советским войскам придется временно сдать свои позиции».

Командир боевой дружины Харькова, боровшейся с бандитизмом, Санович ввел денежные штрафы на сумму 100-300 рублей за ложный вызов по экстренному телефону дружины:

Около трех часов дня два налетчика попытались ограбить мелкую лавочку на Молочной улице (ныне – улица Кирова) в Харькове. Ворвавшись в лавку, они уложили на пол трех человек, находившихся там. Но вовремя подоспела милиционеры Марченко и Рыбальчук, которые спугнули бандитов. Ловили их всем миром, после чего толпа устроила «суд Линча». Вот как описывала происшествие местная пресса: «Задержав их, разъяренная толпа учинила над преступниками жестокий самосуд. В результате один из грабителей оказался убитым, а другой тяжело раненным». У убитого были обнаружены 4 тыс. рублей и револьвер.

20 марта 1919 г.:

Большевики на 5 дней восстановили контроль над Юзовкой (ныне – Донецк), захваченной деникинцами.

20 марта 1935 г.:

Бывший нарком Донецкой республики Иосиф Варейкис назначен первым секретарем Сталинградского обкома ВКП(б).

19 марта 1918 г.:

Состоялось бурное заседание Харьковского Совета, на котором обсужадался запрет на хранение оружия. В большевистском проекте постановления значилась угроза расстрела для тех, кто в течение трех дней это оружие не сдаст. Председательствующий эсер Живов предложил внести поправку о том, что «расстреливается только буржуазия». Присуствовавший на этом же заседании представитель ЦК РКП(б) Серго Орджоникидзе стал кричать: «Вам ясно, что не против рабочих этот приказ опубликван, а против контрреволюционеров и расстреливать будут не рабочих и не крестьян, а будут расстреливать контрреволюционеров и бандитов, которые терроризируют население». Показтельна реакция некоего представителя оппозиции (то ли меньшевика, то ли эсера), заявившего: «Если большевики докажут им, то они будут застреливать вместе контрреволюционеров, а если они не докажут, то они будут застреливать большевиков». Что и кому должны были доказывать большевики, история замалчивает. Остается только догадываться…

Вечером на Скрипницкой улице Харькова (ныне – ул. Воробьева) убит Александр Швец (партийная кличка – Свет), помощник коменданта Харькова Павла Кина. Ворвавшийся на заседание Харьковского совета Кин сообщил об этой новости и в сердцах призвал ввести в городе «военное положение», пообещав, что «за голову одного нашего товарища он будет уничтожать тысячу». Интересно, что в Харькове уже несколько дней как действовало военное положение.

В Лебедине состоялись пышные похороны советского матроса Денисенко, погибшего при подавлении здесь военного мятежа. Как писал Антонов-Овсеенко, похороны прошли «при громандном стечении народа».

Александровск (ныне Запорожье) объявлен на осадном положении. Военно-революционный комитет объявил в городе мобилизацию мужчин до 41 года.

Начальник харьковского еврейского боевого отряда «Бунда» Лев Туркельтауб публично открестился от обысков и арестов, которые проводились от имени его отряда, и предупредил, что грабители, пойманные с подложными документами «Бунда», будут «караться по всей строгости революционного закона, вплоть до расстрела».

В Харькове шайка из 5 человек (четверо в штатском, один — в военной форме) ограбила несколько квартир в доме по ул. Монастырской, 8, унеся в общей сложности денег и добра на сумму 7700 рублей».

Харьковская пресса сообщила о новом типе мошенничества. История гласила: «На днях к жене ночного сторожа по Царицынской улице явился какой-то солдат и заявил, что ее муж арестован и сидит в участке, но что если она даст ему 250 руб., то он сможет его освободить, так как там у него «знакомство». Денег у нее таких не было и она просила прийти другой раз, желая тем временем справиться в участке. Солдат согласился, но когда он вновь явился, то его встретила не жена сторожа, а сам сторож и вместо денег он получил основательную потасовку». Это ж надо, почти сто лет прошло – а данный тип мошенничества (правда, уже с использованием мобильных телефонов) получил второе дыхание на территории современной Украины!

Большевики Харьковского Совета предложили ввести трудовую повинность «для всех тунеядцев».

Комендант Харькова издал приказ, в котором угрожал гостиницам, сдающим номера для проституток, денежными штрафами, а швейцарам, сотрудничающим с проститутками, – заключением до двух месяцев.

Харьковское кабаре «Богема» оштрафовано на 3 тыс. рублей «за устройство бала-маскарада без разрешения».

Председатель Совета министров УНР В. Голубович официальной нотой поблагодарил правительство Австро-Венгрии, заявив следующее: «Правительство Украинской Народной Республики… выражает свою благодарность за ту военную помощь, которую Австро-Венгрия по первому нашему зову оказала в размере большем, чем мы ожидали, и помогла нам установить порядок и побороть врагов Украинской республики и нашего мира. Теперь мы констатируем тот приятный факт, что соединенными силами германских, австро-венгерских и украинских частей в стране нашей установлен порядок и спокойствие… Задача, возложенная вашим правительством на ваших воинов, ими с честью, достойной наилучших войск, выполнена быстро и хорошо». Это свидетельствует, что даже лидеры Центральной Рады в данный момент были уверены, что Украина полностью занята, а стало быть, не считали территорией Украины Донецкую республику, куда немцы и австрийцы только начинали входить!

Всеволод Голубович

В Крыму провозглашено создание Советской социалистической республики Тавриды.

18 марта 1918 г.:

Немецкие войска вторглись в пределы Донецкой республики! В тот же день Народный комиссариат иностранных дел России передал по радио ноту правительству Германии с протестом против вторжения немцев за пределы границ Украины и потребовали вывода войск с территории, которая Украиной не является. Надежды властей ДКР на то, что немцы остановятся на западных границах Донецкой республики и не пойдут дальше, не оправдались!

В связи с наступлением немцев харьковская пресса вышла с броскими заголовками: «Социалистическое отечество в опасности! Рабочие и крестьяне к оружию! Буржуазия – рыть окопы!»

Луганский отряд красногвардейцев под руководством Клима Ворошилова дал бой намного превосходящим его немецким войскам под Конотопом.

Комиссар по военным и морским делам Мариуполя Василий Варганов издал приказ о формировании боевых частей Красной Армии для защиты Донецкой республики.

Революционный трибунал Харькова попытался рассмотреть дело против меньшевистских активистов, призывавших к защите разогнанного Учредительного собрания и критиковавших большевиков за Брестский мир. Власти усмотрели в данных воззваниях призывы к мятежу и решили возбудить дело «по факту преступления», без указания фамилий подозреваемых или обвиняемых. Однако запланированное на 18 марта заседание Трибунала не состоялось ввиду того, что дело вызвало небывалый ажиотаж среди рабочих. К примеру, работники Харьковского паровозостроительного завода остановили цеха и под пение «Марсельезы» сотнями явились на суд. Под предлогом того, что необходимо продолжать работу предприятий, Трибунал отложил рассмотрение дела «на праздничный день или вечером». Однако и после «политический процесс» в Донецкой республике так и не состоялся.

Нарком Донецкой республики Иннокентий Кожевников с небольшим партизанским отрядом прибыл в мятежный Лебедин, который он объявил на осадном положении. Кожевников так описывал свое прибытие в город: «Я застал здесь полный хаос: на улицах толпы народа, беспорядочная стрельба, среди белого дня избиение толпой отдельных лиц и даже убийство двух».

В газете «Донецкий пролетарий» опубликован отчет того же Кожевникова, который рапортовал: «Организация партизанских отрядов и боевых дружин идет успешно. Крестьяне с любовью встречают советские войска, наперерыв предлагают лошадей, сено, овес, хлеб и не хотят брать денег. Октябрьская революция сделала свое дело. Никакие винниченки не будут иметь успеха, им не удастся вернуться к старому».

В информационном листе о состоянии набора Красной Армии в Харькове отмечено, что в ряды красноармейцев записалось 300 служащих харьковских ресторанов!

Бердянский Совет направил в села своего уезда 15 пропагандистов для агитации крестьян за вступление в ряды Красной Армии.

Нарком труда Донецкой республики Борис Магидов обратился к комиссару труда Екатеринославского района с письмом, в котором призвал прекратить саботаж инженеров Южно-Русско-Днепровского металлургического завода (ныне – Днепропетровский металлургический завод). В письме, в частности, сообщалось: «В настоящее время в Екатеринославе находится т. Артем (председатель Совета Народных Комиссаров Донецкой республики), попросите и его в этом деле посодействовать».

Нарком просвещения Донецкой республики Михаил Жаков призвал педагогические советы «обсудить вопрос о возможности хотя бы в младших классах всех учебных заведений установить порядок прохождения курса только в классе без задавания уроков на дом».

2-й Всеукраинский съезд Советов принял резолюцию «О государственном устройстве Украины», предусматривавшую федеративное устройство украинской советской республики: «Трудящиеся массы Украины рассматривают Украинскую Советскую Республику как республику федеративную, объединяющую все советские объединения – вольные города и республики, как автономные части Украинской Федеративной Советской Республики». То есть, как видим, советская Украина (как, собственно, и петлюровская УНР) создавалась изначально как федеративная республика! Почему-то этот момент активно замалчивается в исторической литературе…

Большевики села Петровки № 2 Сантуриновской волости Бахмутского уезда признали «партию большевиков интернационалистов самой правильной», попросив при этом большевиков волости поддержать молодую организацию села «как с моральной точки зрения, также и с материальной». Привожу сей любопытный документ:

18 марта 1919 г.:

Лидер Донецкой республики Артем-Сергеев в Москве принял участие в работе 8-го съезда РКП(б).

Картина А. Завьялова "Ленин выступает на 8-м съезде РКП(б)"

18 марта 1937 г.:

Расстрелян Семен Юльевич Семковский (Бронштейн), двоюродный брат Троцкого, один из авторов идеи административного выделения и автономии Донецко-Криворожского бассейна.

4 марта 1905 г. (17 марта по новому стилю):

В Юзовке (ныне Донецк) состоялась общегородская забастовка.

17 марта 1918 г.:

В Екатеринославе начался 2-й Всеукраинский съезд Советов, в работе которого принял участие Артем-Сергеев. Многие украинские историки почему-то только этот факт рассматривают как признание Артемом и его коллегами факт вхождения Донецкой республики в состав советской Украины. Во многих источниках дату окончания определяют датами принятия резолюций данного съезда (см, например Википедию). Но на самом деле все выглядело иначе. ЦК РСДРП(б) действительно обязал Артема приехать на этот съезд, о котором в Донецко-Криворожской области не знали еще за два дня до его проведения. Артем действительно выступил на съезде. Но его речь тяжело назвать «объединительной». Вот как его краткое выступление передано в «Вестнике УНР»: «Тов. Артем от имени трудящихся Донецкой республики приветствует съезд и призывает к единению всех трудящихся для того, чтобы действовать единым фронтом против помещиков и капиталистов, к какой бы нации они не принадлежали». Заметьте, это всего лишь – приветствие от имени соседней Донецкой республики! После этого Артем быстро уехал с Всеукраинского съезда на некий «съезд казачества». И все! Очень странно только из этого пальца факта высасывать выводы о ликвидации Донецкой республики. А от имени кого тогда выступал Артем? И самое главное, почему же и в дальнейшем Донецкая республика продолжала действовать, постоянно подчеркивая, что она не входит в состав Украины? Разве этого мало для доказательства несостоятельности измышлений украинских официозов?

В Харьков прибыл Михаил Муравьев, который свой приезд сопроводил фразерской телеграммой о вступлении на должность начальника штаба верховного главнокомандующего: «Всем начальникам отрядов, батарей, сотен, эскадронов… Вступил в должность начштаверха, объявляю всем для сведения. Слушать мою команду. Наштаверх Муравьев». Но уже через несколько дней Муравьев попросился в Москву «по болезни» и уехал подальше от места боевых действий.

Михаил Муравьев

Совет Макеевского горного района постановил: «Все члены партии, стоящие на страже Советской власти, должны стать под ружье, образовав боевые дружины. Не отрываясь от работы, подготовить таковые к военной технике».

Газета «Нью-Йорк таймс» в этот день разродилась статьей «Надежда на будущее России». В ней, в частности, было приведено любопытное мнение об украинском движении известного харьковца, публициста Константина Тренева (американцы ошибочно назвали его Николаем). Тренев говорил: «Когда я нахожусь среди интеллигенции на Украине, я чувствую, что там существует некое культурное движение. Я слышу людей, пытающихся говорить по-украински, доказывающих… что Украина имеет право на культурную и политическую автономию. Картина меняется, когда я нахожусь на улицах, в публичных местах, среди простых людей. Складывается впечатление, что они интересуются буквально всем в мире, но только не вопросом украинской автономии. Украинское движение —это всего лишь движение среди украинской интеллигенции».

Константин Тренев

В этой же газете было приведено мнение главы Русского Информационнго бюро в США А. Сака: «Одно нам, русским, определенно ясно уже сейчас: Украина как независимое государство – это смехотворная идея».

Заголовок статьи в "Нью-Йорк таймс"

Австро-германские войска взяли Николаев.